Способно ли человечество жить без наличных денег

Новые технологии врываются в нашу жизнь и делают наличность все менее обязательной. Уже сегодня расплачиваться можно при помощи наручных часов и даже брелока от машины. Способно ли человечество полностью отказаться от наличных денег?

Несколько сетей супермаркетов в Голландии объявили: к 2014 году они полностью откажутся от приема наличности. Кошельки худеют по всему миру: люди все чаще носят с собой пластиковые карты и все реже – купюры. Новые технологии врываются в нашу жизнь и делают бумажные деньги все менее необходимыми. С 2001 по 2007-й доля всех сделок купли-продажи, осуществляемых безналичным способом, увеличивалась на 7,2% ежегодно. Кризис охладил пыл прогресса, но уже с 2010-го рост снова усилился и достиг 7,8% в год. Пластиковые карты все чаще используют при покупках, набирает оборот оплата через Интернет и посредством мобильной связи. Сегодня расплатиться можно и при помощи наручных часов и даже брелока от машины. Не пора ли скинуть наличность с корабля современности?

Любое государство заинтересовано в том, чтобы наличных денег в экономике становилось все меньше, а безналичных операций – все больше. Во-первых, кэш – это дорого. Печать купюр, их хранение, транспортировка, борьба с фальшивомонетчиками – такое удовольствие обходится в миллиарды. Особенно остро это чувствуют сегодня в Европе. С 2002 года, когда евро появились в кошельках потребителей, оборот наличности в еврозоне вырос вдвое. Тогда, 10 лет назад, доля наличных денег в совокупном ВВП входящих в нее стран была выше аналогичного показателя в США на 25%, а по итогам 2012-го превысит уже в 2,4 раза, говорится в исследовании «Всемирные платежи 2011» (World Payments Report 2011), выпущенном совместно Европейской ассоциацией финансового менеджмента и маркетинга (EFMA), Royal Bank of Scotland и консалтинговой компанией Capgemini. В свою очередь, Европейский совет по платежам подсчитал, что стоимость наличных денег для Евросоюза составляет 84 млрд евро, а для еврозоны – 40-45 млрд евро, или же 0,4% совокупного ВВП. Если бы еврозоне удалось сократить объем наличности до американского уровня, ежегодная экономия составила бы от 18 до 21 млрд евро.

Впрочем, европейские проблемы меркнут на фоне российских. Совокупные прямые издержки нашей экономики, связанные с оборотом наличных денег, составляют 1,1% ВВП, констатируют эксперты Сбербанка. Причина – в чрезвычайно высоком объеме кэша, а также в коротком жизненном цикле бумажных рублей. В Центробанке любят подчеркивать, что о богатстве государства можно судить по состоянию банкнот, и предлагают вспомнить египетские фунты или турецкие лиры, готовые рассыпаться в руках. Однако не стоит забывать, что, допустим, евро и доллары новыми бывают только в наших обменниках, а у себя на родине они чаще имеют куда более ветхий вид, чем российские рубли. Богаче ли мы Америки? Вряд ли. Зато душа точно шире.

Второй повод снижать долю наличности – чем ее больше, тем труднее собирать налоги. В России, к примеру, налоговые потери из-за распространенности кэша достигают 8% ВВП. И, наконец, третья причина – закон и порядок. Коррупция, торговля наркотиками, оружием и людьми, финансирование терроризма – весь этот «праздник» трудно представить в мире, где покупки оплачиваются кредиткой. Однако реальное движение государств в светлое безналичное будущее не всегда соответствует желаемым темпам…

Ближе всего к жизни без купюр подобрались США: там совершается 40% всех безналичных платежей в мире. На втором месте страны еврозоны: на их долю приходится 21%. Однако, как любые развитые рынки, они не могут похвастаться быстрым ростом. Рекорд по динамике безналичных платежей принадлежит региону CEMEA (Центральная и Восточная Европа, Ближний Восток и Африка): в 2010 году они выросли на 37%.

Абсолютное лидерство среди инструментов безналичного платежа – у пластиковых карт. В большинстве стран на них приходится около 40% всех безналичных операций, а в Канаде – 68%. При этом с ростом числа транзакций уменьшается средняя сумма покупки. Впервые эксперты заметили это еще в 2008-м, когда кризис только разразился. Между тем многие показатели уже вернулись к докризисным значениям или даже превысили их, а средняя сумма платежа продолжает падать. Впрочем, это тоже свидетельство того, что наличность отступает. Но об этом чуть позже.

Скорость, с какой то или иное общество убегает от кэша, зависит от многих факторов. Например, от инфляции: чем она выше, тем больше наличных на руках у населения, а чем она ниже, тем чаще они доверяют свои деньги банкам. От инфраструктуры: люди будут держать средства на карте лишь в том случае, если знают, что смогут расплатиться ею за покупку или снять с нее наличные в любой момент. Уже по этим показателям Россия не может похвастаться хорошими результатами: по плотности сети банкоматов и POS-терминалов мы существенно уступаем даже многим развивающимся странам. А инфляция притормозилась только из-за кризиса, но никак не в результате мудрой политики финансовых властей.

А ведь есть еще законодательная и налоговая среда. Чем она комфортнее, тем с большим энтузиазмом бизнес и население перенимают новые технологии. Например, в Южной Корее государственный «кнут» состоит в том, что все предприятия торговли и услуг, чей годовой объем продаж превышает 18 тыс. долларов США, обязаны принимать к оплате карты. А сумма кредита наличными для граждан ограничена всего-то 610 долларами. Зато «пряник» подразумевает налоговые льготы для компаний, если они принимают к оплате карты. И налоговые вычеты для держателей «пластика»: размер каждого зависит от объема покупок по карте и может достигать 4 тыс. долларов в год.

Результат налицо: темпы роста безналичных платежей в Южной Корее составили 14% в 2010-м, говорится в докладе «Всемирные платежи 2011». Сегодня доля наличных в общей денежной массе в этой стране чуть превышает 2%, в то время как российский показатель – 25,3% – один из самых высоких в мире, подсчитали в Банке России. Выше только в странах, переживших серьезные внешне- и внутриполитические кризисы, – Молдавии, Албании, Грузии, Ираке и Украине, добавляют в Центре макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования.

Именно государство как главное заинтересованное лицо расставляет вехи на пути к безналичному миру. Так, во многих странах существует максимальная цена, при которой товар можно оплатить наличными. Сверх нее – исключительно картой или банковским переводом. В конце минувшего лета с подобной инициативой выступило и наше Минэкономразвития вместе со Сбербанком. Разумность этой меры не вызывает сомнений. Однако царство кэша (если мы говорим о законных операциях) – это небольшие платежи. И именно здесь должен развернуться один из основных фронтов войны с наличностью.

Когда в центральном офисе MasterCard под Нью-Йорком участникам конференции представляли технологию PayPass, акцент сделали на оперативности платежей. Герой рекламного ролика пытался засунуть в автомат, принимающий плату за парковку, мятые доллары. Автомат методично выплевывал их назад, человек искал в кошельке другие купюры, очередь за ним изнывала… Оплата парковки, общественного транспорта, стакана кофе на ходу, газеты – ежедневно нам приходится расплачиваться за массу недорогих покупок и услуг, теряя драгоценное время.

В Великобритании 80% всех операций с наличностью – это операции на сумму менее 10 фунтов стерлингов, говорится в исследовании «Как мы платим 2010» (The Way We Pay 2010) британского Совета по платежам. А в Канаде кэш захватил монополию на все платежи менее 25 долларов.

Именно для подобных мелких расчетов предназначены бесконтактные карты MasterCard PayPass и Visa payWave. Они используют технологию NFC (радиочастотная связь ближнего действия), которая позволяет осуществлять оплату быстро: достаточно поднести чип к считывающему устройству – и стоимость товара спишется, при этом не нужно ни вводить PIN-код, ни ставить подпись на чеке. Такая оперативность возможна, в случае если покупка недорогая (в России, например, до 1 тыс. рублей). То, что свыше, все же потребует дополнительной идентификации. Причем чип может быть вмонтирован не только в карту, но и в браслет, наручные часы, брелок, мобильный телефон… Взмахнул рукой – и иди дальше.

В Нью-Йорке бесконтактные платежи доступны уже во многих местах, в Москве же соответствующие терминалы пока установили лишь Гастроном №1 в ГУМе и «Аэроэкспресс», также ими оборудованы площадки, где выступает Cirque du Soleil, – вот, пожалуй, и все. Банкиры советуют потерпеть: новых точек приема карт будет больше и больше и Россия (вернее, Москва) быстро догонит другие страны. Куда менее позитивно отечественные финансисты смотрят на другой тип «пластика» – предоплаченные карты, на которые за границей делают большую ставку.

Предоплаченные карты позволяют совершать безналичные платежи тем, у кого нет счета в банке и кому пока недоступны другие банковские услуги. А это почти 2 млрд человек по всему миру. Предоплаченная карта не привязана к банковскому счету, она аналогична транспортной карте Oyster в Лондоне или подарочной в крупном магазине. Работодатель, например, перечисляет на нее деньги, а держатель карты ими пользуется.

Еще недавно крупнейшая в мире розничная сеть Walmart выписывала работникам чеки. Теперь американский персонал компании (1,3 млн человек) получает зарплату на предоплаченные карты. Сейчас в Штатах идет перевод всех федеральных социальных платежей на такой инструмент безналичных расчетов, что позволит в будущем сэкономить 120 млн долларов, которые пока ежегодно тратятся на производство бумажных чеков. В интервью журналу «РБК» глава MasterCard Worldwide Аджай Банга сказал, что к 2017-му только в США объем предложений по брендовым предоплаченным картам (Visa, MasterCard и др.) превысит 442 млрд долларов.

По мнению главы подразделения Prepaid европейского офиса MasterCard Мэтта Лендфорда, предоплаченные карты нужны не только представителям социальных низов. Они могут быть прекрасным инструментом планирования бюджета. «Вы просто переводите сумму, которую, скажем, хотите тратить в месяц на текущие расходы, и живете уже исходя только из нее. Это больше дисциплинирует», – уверяет г-н Лендфорд. Особенно это актуально в Европе, свыше половины жителей которой уверены, что сегодня они стали беднее, чем были 10 лет назад, добавляет Барри Кларк, управляющий директор консалтинговой компании Future Foundation. Контроль расходов, с одной стороны, и анонимность получения (банк не запрашивает ваши данные при выдаче карты) – с другой делают предоплаченные карты очень популярными у европейцев.

Россиянам все эти прелести, к сожалению, недоступны. Нишевой и низкодоходный – так характеризует этот тип «пластика» член правления Райффайзенбанка Андрей Степаненко. Оценка не удивляет: в нашей стране такие карты до недавнего времени нельзя было пополнять. Что это означает на практике? Допустим, вы завели такую карту для безопасной покупки через Интернет (именно так ее у нас чаще всего позиционируют), перевели на нее 25 долларов, необходимые для приобретения книги, стали оформлять заказ и обнаружили, что магазин берет комиссию в 1 доллар. Значит, вам надо либо оформлять новую карту, либо «светить» основную. А заодно искать, что бы приобрести, дабы те 25 долларов не пропали. Мэтт Лендфорд признается: он неоднократно разговаривал на эту тему с топ-менеджерами Банка России, но те долго связывали с предоплаченными картами возможность финансирования терроризма.

Но в итоге лед тронулся. В конце декабря Банк России разрешил пополнять предоплаченные карты и увеличил лимит по ним с 5 до 100 тыс. рублей. Очевидно, что это вызовет интерес у тех, кто привык совершать покупки в Сети, но, вероятно, не стоит ждать от данного инструмента того же успеха, что и на Западе. Вряд ли начальники ЖЭКов переведут зарплаты дворников-гастарбайтеров на «пластик».

Хотя пластиковые карты остаются главным оружием в борьбе с наличностью, потребители все чаще предпочитают оплачивать товары и услуги через Интернет или с мобильного телефона. В 2010 году в мире было совершено 22,5 млрд электронных и мобильных платежей на общую сумму 886 млрд евро.

Распространенность этих видов оплаты очень сильно варьируется от страны к стране и зависит от местных законов. И тем не менее существуют интересные тенденции: электронные платежи динамичнее растут в развитых странах, где Интернет более доступный. А вот мобильные прижились в развивающихся: часто для потребителей они становятся наиболее оптимальным и безопасным способом оплаты товара или услуги, особенно если у человека нет доступа к банковским ресурсам.

В России оба вида платежей пока развиты слабо. Да, клиенты банков находят все больше преимуществ в оплате коммунальных услуг посредством Интернета. К примеру, число зарегистрированных пользователей интернет-банка Райффайзенбанка выросло с 188 425 человек в декабре 2007-го до 584 040 в ноябре 2011-го, приводит данные Андрей Степаненко. Однако суровость таможенного законодательства, высокие пошлины и нечеткая работа российской почты делают покупки через Интернет весьма сомнительным удовольствием. Лишь 24% держателей карт когда-либо совершали покупки в Сети, в то время как в супермаркетах расплачивались 81%, свидетельствуют данные MasterIndex.

Сегодня 80% всех операций купли-продажи происходит при помощи наличных. Никто не может сказать, как изменится эта цифра через 10 лет и каким станет мир платежей в будущем. Перемены происходят слишком быстро, чтобы что-то прогнозировать, говорит Мэтт Лендфорд. Поэтому очевидно, что кэш еще долго останется королем, хотя королевство его будет с каждым годом уменьшаться в размерах.

Главными драйверами перехода в мир без наличности станут технологии оплаты через Интернет и мобильную связь, а также бесконтактные способы, считает один из авторов доклада «Всемирные платежи 2011» Жан Лассинардье. Так, количество электронных платежей увеличится с 17,9 млрд в 2010 году до 30,3 млрд в 2013-м, а мобильных – с 4,6 млрд до 15,3 млрд. В деньгах это будет означать рост до 1,4 трлн евро для электронных платежей и до 223 млрд евро для мобильных.

Даже в нашей, кэшевой, стране грядут кардинальные перемены: доля розничных покупок, совершенных при помощи «пластика», подскочит с 5,2% в 2010-м до 17,5% в 2020-м, прогнозирует Банк России.Но, освобождаясь от наличности и проблем, связанных с нею, мир рискует в будущем получить новую головную боль. С ростом числа безналичных операций растет и число «безналичных» мошенничеств. Так, если в 2001 году объем платежей, совершенных жуликами по чужим картам, составил 3,4 млрд евро по всему миру, то в 2009-м – уже 4,9 млрд евро. 

Удивительно, но наша страна при всей своей любви к кэшу является десятым по размеру рынком безналичных платежей. Если в 2001 году здесь было проведено всего лишь 500 млн таких платежей, то в 2009-м – уже 2,8 млрд. Драйвером роста становятся пластиковые карты: за те же девять лет доля оплаты посредством этих инструментов в общем объеме безналичных платежей выросла с 3 до 24%.

«Карточные» перспективы России огромны, но туманны. До сих пор самый распространенный «пластик» в кошельках россиян – зарплатная карта. Согласно опросу MasterIndex, опубликованному в минувшем декабре, у 88% респондентов в возрасте 25–45 лет есть именно таковая. При этом кредиткой обзавелись только 14%, а дебетовой картой, не привязанной к зарплатному проекту, – всего 11%. Неудивительно, что подавляющее большинство операций по картам – это снятие наличных в банкомате. Желательно всех и сразу, как только выдали зарплату. 87% операций по картам Visa в сентябре 2011-го пришлось на снятие денег в банкомате и лишь 13% – на оплату товаров и услуг, сообщают в компании.

Чтобы граждане не просто обналичивали счета, а расплачивались картами, банкиры вводят различные стимулирующие программы: кобрендинговые продукты, скидки, лотереи. Приманки срабатывают: за прошедший год оборот по картам Visa в торговых сетях вырос на 63%. По словам руководителя отдела развития продуктов кредитных карт Ситибанка Тимура Смирнова, среднемесячные остатки на кредитно-карточных счетах увеличились за год на 15%, а ежемесячный оборот по кредиткам – на 30%. Активнее всего клиенты Ситибанка производят безналичные расчеты в супермаркетах (рост объема платежей на 30% за год) и в Интернете (на 40%).

И все же главные победы «пластика», а также других инструментов безналичных расчетов еще впереди. Сегодня, по данным Банка России, только 5,2% розничных покупок оплачиваются картой. На долю Интернета и мобильной связи приходится каких-то 1,5%.
(c)magazine.rbc.ru